Л. Дьяконицын, искусствовед

Карандашом, кистью, резцом

Заметки с Пермской выставки графики

Путь каждого художника, начинается с простого рисунка, с карандаша, акварельных красок и бумаги. Это и сейчас основные материалы графики, а рисунок – основа основ этого вида искусства. Но как расширилась и обогатилась область графики! В современной жизни рисунком украшено почта все, с чем сталкивается человек.
В наши дни в домах людей все чаще можно увидеть – вместо крикливых ковриков и «портретов» кошечек и птичек – подлинные произведения искусства: эстампы с автографами самих художников. Нарядный эстамп – особый вид Мифической картины, размноженный с помощью печатной формы, которую исполняет, сам художник. Каждый отпечаток этой картины, несмотря на большой тираж и сравнительно дешевую стоимость является тем не менее оригинальным произведением искусства. Это своего рода графическое «стихотворение». Оттого-то так и полюбился эстамп в народе.
Со всем чудесным миром графики пермяки могут познакомиться в эти дни на выставке в художественной галерее. На ней показаны поистине неисчерпаемые возможности применения графики в нашей жизни: карандашный рисунок, акварель, разнообразная техника гравюры…
«Запевалами» графической выставки выступают нынче художники–иллюстраторы. К разнообразию рисунка, к выдумке тут побуждает не только богатое творческое поле книжного макета, в котором живут иллюстрации, буквицы, заставки и концовки, но прежде всего сам дух поэтического соревнования с писательским словом и образом. Веселые и озорные многокрасочные иллюстрации молодого художника В. Вагина к детским книжкам пермского писателя В. Воробьева не только оживили героев сказок – глупого попугая, хитрую лису, хвастунишку-зайца и других, – но открыли нам в их облике и характерах многие – смешные или досадные – чисто человеческие черты.
На страницах «Звезды» уже отмечались талантливые иллюстрации другого молодого художника Я. Киселева к татарскому народному сказу; о злой мачехе и доброй падчерице. Зритель воочию сможет убедиться в красоте его гравированного рисунка на линолеуме. Крупные четкие линии словно чеканят простые народные образы. Листы художника не нуждаются в подписях. Достаточно взглянуть, например, на одну из гравюр «Чаепитие», на эти черные зловещие и самодовольные фигуры отца и мачехи с родней, с каменным равнодушием взирающих на прислуживающую им падчерицу, чтобы сразу понять нелегкую участь девушки и невольно посочувствовать ей.
Глубоким самостоятельным размышлением подкупают гравюры другого молодого участника выставки В. Петрова. Под рукой художника рассказы Л. Давыдычева становятся ещё колоритнее и памятней. Гравером найдены новые, очень пластичные и оригинальные стороны в литературных образах людей к природы: крутое, резкое сопоставление бушующей грозы за окном и напряженного силуэта – скованного тяжелой мыслью героя; радостно слушающая вести о победе группа колхозниц и обожженный войной однорукий фронтовик— председатель колхоза Силантьев. Но, пожалуй, больше всего впечатляет его серия гравюр «Возвращение», повествующая о судьбе репатриантов, которые снова обрели Родину. В гравюрах удачно применен выразительный смысловой монтаж, прием, хорошо известный по древнерусской живописи, лубку, и заново возрожденный в современном рисунке. В листах Петрова вокруг отдельной человеческой жизни развернута величественная история России и удивительные, радостные перемены после Октября.
Тонким взыскательным вкусом радуют талантливые работы художников М. Тарасовой, Веры и Алексей Мотовиловых, гравюры А. Зырянова, исполненные в знаменитом пермском «зверином» стиле. Эти стилизованные миниатюры звериных мотивов легко представить себе где-нибудь в пермских сувенирах: почтовых наборах, альбомах, записных книжках, в тиснениях на шоколадных медалях.
Столь же прочно, как и книжный рисунок, в жизнь вошла промышленная и рекламная графика. Здесь немало добрых слов вызывают яркие, остроумные плакаты Ш. Зихермана, весёлые кондитерские, карандашные и обувные коробки художников Бояршинова, Горикова, Субботина, Михайлищева, Новикова, Смолина и Завалова.
К сожалению, станковая графика пермских художников несколько отстает от жизни. Правда, живописец И. Борисов в старую «изящную» акварель вдохнул новый решительный героический характер, бурный, сильный ритм наших новостроек и красоту русской природы. Никак не скажешь, что его акварели худосочны или изнеженны. Вот одна из его работ с прозаическим названием «У переезда». Весь пейзаж живет: натужно двигаются машины-тяжеловозы, заводские дымы смешались с небом и словно детище самой земли встают заводские гиганты города. Но в работах других станковистов преобладает бесхитростное, натурное наблюдение: внешне красивые природные мотивы и портретные зарисовки.
И, может быть, в противовес этому очерковому рисунку возникают хотя и спорные, но интересные экспериментальные опыты молодых пермских художников Ш. Зихермана и Г. Вяткина. Заметно их желание преобразить натуру, разобраться в ней, найти формулу, живого. Что ж, стремление похвальное и необходимое для думающего художника.
О современном подходе к натуре один из советских классиков-монументалистов Д. Матвеев образно писал: «Нужно натуру разнимать и собирать, как винтовку, как механизм, разобрать, понять устройство и собрать». Однако, увлекшись разбором «механизма», молодые наши монументалисты и, кстати, отличные рисовальщики, в отдельных своих композициях не знают, как «собрать» и «оживить» его, а главное, как окрылить его большой публицистической мыслью.
Отсюда в экспериментах рядом с превосходными натурными рисунками звучат нотки узкоинтимного мирка переживаний, затворничества или самолюбования. И все же поиски их не бесплодны, ведь форма в искусстве также играет огромную роль.
Новым и самобытным жанром пермской графики явился на выставке книжный знак — экслибрис. В последние годы необычайна его популярность. В этом еще одно свидетельство народной любви к книге, желания украсить личную библиотеку своим любимым графическим девизом. Удачные символические девизы библиотек, а тем самым и тонкие дружеские иносказательные портреты их владельцев созданы в знаках Ш. Зихермана, В. Петрова, Г. Вяткина и А. Зырянова. Например, в книжном знаке работы Шандора Зихермана для архитектора М. Футлика, автора проекта нашей областной библиотеки, изображен древний восточный зодчий с макетом здания в руках. В экслибрисе для старейшего журналиста и краеведа Б. Назаровского художник A Зырянов изобразил фантастическую фигурку в духе пермского «звериного» стиля, пропагандистом которого выступил наш известный журналист.
В целом выставка вселяет добрые надежды на будущее, ибо ни один вид искусства так тесно не связан с нашим бытом, как графика.

Звезда (Пермь). 1966. 10 марта.