Л.Харитонова

Сотворение чуда

(Эскиз к портрету)

Сначала радуга была просто… глиной – мягкой, желтой и бесформенной. И не снились ей еще синие дожди, и веселая речка, и хвост воздушного змея, запутавшегося в ее разноцветных полосках. А потом было прикосновение теплых, бережных, но сильных рук, гудящее пламя горна, и сумерки остывающего дня, и рассвет, принесший и теплое утро, и песни скворца, поющего весну, и трубача, играющего надежду...
Лето восемьдесят третьего: еще утро, а улицы уже пропитаны солнцем. Идем с Виталием Петровым к Дворцу спорта, где разместилась выставка «Путевые заметки» — итог его творчества в Венгрии и ГДР.
Мы прошли через зал, поднялись на четвертый этаж, где были развешаны графические листы Виталия — поэтичные, волнующие, хранящие впечатления с почти фотографической точностью, и сказочные, похожие на мечту, музыкальные акварели.
Виталий Петрович — первый из художников, приехавших в строящийся Тольятти. Прошли годы. Сегодня В. П. Петров — заслуженный художник РСФСР. Кроме творческой работы, выполняет большую общественную. Он член комиссии по монументальному искусству Союза художников СССР, член экспертного совета по монументальному искусству Художественного фонда ССCP, член правления Куйбышевского областного отделения Союза художников СССР.
В тот день Виталий Петрович много и увлеченно говорил о поездке, показывал каталоги выставок, изданные в Венгрии. И как это всегда бывает, когда разговор волнует, в его орбиту вовлекались все новые темы, и мы перешли от частного, конкретного к более общему: влиянию искусства на воспитание человека, потребности в общении с прекрасным, народному искусству, истокам, питающим сегодняшнее творчество художников.
- Народное искусство - это чистый источник, из второго мы все пьем. Пересохнет он - исчезнет прекрасное.
Сознание того, что нужно продолжать традиции своего народа в искусстве, пришло к Петрову потому, что не могло не прийти. Потому, что был у него тот чистый источник, из которого он черпает силы и вдохновение. Была в его жизни деревня в Чувашии, где родился и вырос, была в детстве книга о красивой и трагической любви Нарспи.
- Это моя первая книга, с которой я встретился, когда научился из букв складывать слова. Ее написал шестнадцатилетний чувашский поэт Константин Иванов. Это сама жизнь, ее кровь, ее дыхание. Сегодня «Нарспи» переведена на многие языки.
Когда в Венгрии на международном семинаре художникам предложили самим выбирать тему, Петров решил: это должны быть иллюстрации к «Нарспи». Ему хотелось создать не философский, умозрительный, а художественный образ своего народа. Детских воспоминаний было мало, потребовалось специальное изучение быта и нравов, материальной и духовной культуры. Помогли книги Трофимова «Чувашское народное искусство» и «Орнамент чувашской народной вышивки». Узор с мужской рубахи «читался», как увлекательнейшая книга. Все это хотелось выразить живописными, образными средствами.
- Мне эта работа очень дорога, - говорит Виталий Петрович, - я отношусь к ней так бережно потому, что я работал, как крестьянин. Понял, что могу многое сделать.
Это было творчество. Вся атмосфера семинара носила дух эксперимента. Но это была и работа, настоящая работа с утра до вечера.
На семинар по горячим эмалям в город Кечкемет Виталий Петрович попал не случайно. У него уже был опыт работы с этим интереснейшим красивым и пластичным материалом.
Он действительно работал, как крестьянин. Кроме иллюстраций к «Нарспи», Виталий Петров сделал серию эмалей на тему венгерской народной архитектуры, портрет венгерского композитора Золтана Кодаи.
«Как крестьянин» — слово это еще не раз прозвучит в нашем разговоре, и не образности ради: просто в Петрове живут крестьянин и художник. Крестьянин, умеющий делать руками многое, настоящую мужскую, и, как еще говорит Виталий Петрович, «мужественную работу». Из глин, металла, дерева творить удивительно красивые и умные вещи. Вот только по земле тоскуют его трудолюбивые руки, по исконной крестьянской работе.
- Я бы с удовольствием что-нибудь выращивал, обрабатывал землю…
И даже в рассказе о технике так называемой «сухой иглы», в которой выполнены некоторые из его работ, например, графические листы из серии «Волжский автомобильный завод», - очень естественно и даже единственно точно и верно звучит сравнение металлического листа с пашней: «Когда по металлу проводишь иглой, остается будто борозда с неровными краями, как после плуга земля отваливается в стороны».
Человеку плохо, когда он что-то не умеет, Виталий в детстве и юности многого не умел: не умел играть на гармошке, не умел петь, танцевать. И среди этих многих неумений вдруг сверкнуло что-то, сулившее надежду. Учитель рисования на одном из уроков похвалил его. Просто похвалил за хороший рисунок. А душе, маявшейся от неумения, нашелся приют.
- Я был, наверное, слабым человеком, — говорит Виталий Петрович, — чтобы отказаться от этого предложенного убежища и стать трактористом, как хотела мама. В моей деревне рисование было таким диковинным, непривычным занятием, что о нем знали очень мало или не знали вовсе, чтобы осмелиться заглянуть в мое убежище и осмеять меня и то дело, которое выбрал, которому отдался со всей страстью. Вот это, наверное, ответ на вопрос, почему я стал художником.
Это все лирика, вы это не пишите, — вдруг говорит Виталий Петрович. — Кто вообще может точно сказать, почему человек становится художником или поэтом?
- А почему все-таки — монументальное искусство?
- Ну, во-первых, потому, что получаешь удовлетворение от того, что делаешь, делаешь сам от начала до конца. Именно мужскую работу. Потом, в монументальном искусстве есть всегда момент праздничности, торжественности. Это искусство, очищенное от всякой суеты, обращенное сразу к тысячам. Оно позволяет широко задумать какую-то тему и реализовать ее предметно.
Одна из первых его работ — «Свидание» - роспись клуба кожевенного комбината в г. Кунгуре - включена в монографию «Монументальное искусство СССР», в которую вошли лучшие произведения за последние пятьдесят лет.
Многие тольяттинцы видели работы Виталия Петрова, не всегда зная их автора. Интерьер банкетного зала ресторана «Лада» и аптеки №212, Дома книги «Факел» и магазина «1000 мелочей» - все это творчество заслуженного художника РСФСР Виталия Петрова.
«Иногда слезал со стремянки буквально опустошенный от усталости и отчаяния», - вспоминает Виталий Петрович.
Праски Витти – это деревенское имя Петрова. Так зовут его соседи, знакомые, когда он приезжает домой к матери, так звал его школьный учитель рисования, открывший в нем художника.
Долго не гаснет свет в окнах Виталия Петрова. Негромко рождается чудо.

Волжская Коммуна. 1987. 25 февраля.