Произведения


Письма И.Я.Яковлева

2 марта 1869 г., г. Симбирск1


Милостивый государь Михаил Васильевич!


Простите меня, Мих[аил] Васильевич], я [долго] Вам не писал. Здесь после моего к Вам письма (которое, кажется, послано в половине октября), многое свершилось для меня. Самсон Дмитриевич умер 2-го ноября прош[лого] года, из Петербурга он не вернулся и умер там, говорят, что он умер внезапно от удара, даже и дома не был. Далее я Вам сообщу приятный для меня факт, из которого ясно, что мы, люди, не лишены двух, совершенно различных противоположностей. Вы уже знаете, что Белокрысенко меня задержал при поступлении в гимназию более чем на целый год и что он отпустил с большими неприятностями. Белокрысенко недавно, должно быть, почувствовал чувство раскаяния в отношении меня и сверх всякого ожидания он выхлопотал у депар[тамента] уд[елов] для меня 120 руб., за получением которых я недавно был приглашен в удельную контору, где довольно говорил с Белокрысенко, между прочим, он мне сам высказал, что найдет для меня средства продолжать образование в университете (вероятно, на казенн[ый] же счет).

Вы, может быть, пожелаете узнать, как живу и как жил после смерти Сам[сона] Дмитр[иевича]. Сначала мое положение, относительно материального, было очень незавидное, более потому что у меня из платья почти самого необходимого не оказалось, теперь же живу хорошо и нашел себе достаточно платья, из 120 — 60 руб. сохранил и хочу их оставить для университета. Вообще же живу хуже, чем в доме покойного Сам[сона] Дмитр[иевича], мне и больше труда и забот, но я знаю, что всем исключительно обязан себе. У меня есть теперь урок на 15 руб. в месяц и больше не нужно. Еще об одном факте сообщу вам, многоуважаемый Михаил Васильевич: осенью сюда явился второй Ломоносов из среды чуваш2, мы его поместили в уездное училище и живет вместе со мною. Человек он бедный. Что из него выйдет, бог знает, но многого, кажется, судя по его теперешним успехам, ожидать нельзя, но он может быть прекрасным учителем в сельской школе и полезным человеком чувашскому делу. Да трудно больше требовать: поздно он начал (ему 18 л[ет]), до сих пор жил в деревне среди чуваш, плохо говорит по-русски и кое-как знал рус[скую] грамоту. С Василием Васильевичем мы только раза три занимались, не потому, что я ему отказал, а потому, [что] сам ко мне не ходил3.



Яковлев, И. Я. Из переписки / И. Я. Яковлев. – Чебоксары, 1989. – Ч. 1. – С. 30-31.


1 Печатается по черновику (ЦГА ЧАССР, ф. 515, оп. 1, ед. хр. 75). Письмо написано карандашом, не подписано. Лист по сгибам порван.

2 Речь идет о первом ученике Симбирской чувашской школы А. В. Рекееве, прибывшем по вызову И. Я. Яковлева в Симбирск 28 октября 1868 г. Он считал, что приход Рекеева положил начало возникновению чувашской школы в Симбирске. Своего первого ученика И. Я. Яковлев называет «вторым Ломоносовым», т.к. он так же, как и Ломоносов, ушел учиться в город будучи уже взрослым, тайно от родителей.

3 Все годы учебы в гимназии И. Я. Яковлев давал частные уроки. Для создания школы и для ее расширения нужны были материальные средства. В 1869 г. он занимался с Василием Васильевичем, очевидно, родственником М. В. Арнольдова.

назад