Геннадий Волков,
профессор, доктор педагогических наук
"...Сравниваю устные изречения Митты с тем, что он написал. Вспоминаю, как он держался. Никакого противоречия — ни в чем! Оказывается, каким святым может быть человек даже в самой большой беде. Судьбу можно как будто обмануть, обольстить, виляя перед «начальством». Для него на первом месте стояли не свои успехи в жизни, а судьба народа, вера в справедливость.
Слово о поэте / перевод с чуваш. и публ. Атнера Хузангая // Совет. Чувашия. – 1988. – 5 марта.
"Василий Митта редактировал мою статью «Мудрые поучения старых». Следы поэзии — от него. «Принцип природосообразности» сумел передать на чувашском. Получилось тонко, точно. До сих пор не перестаю удивляться: килтерĕш. Здорово - ничего не скажешь.
Среди чувашских поэтов не было мужчины красивей Митты. И души был красивой. Лучшие, долгие годы свои провел далеко от родины. Но сумел сохранить поразительное чувство языка. И речь его была тоже красива очень. Главное — сумел сохранить благородное чувство доброты. Скольких он помирил! Сегодня трудно поверить, что он умер, не достигнув и пятидесяти. Стоит перед глазами до сих пор, воочию вижу, как он ласково смотрит на Алю, едва наклонив голову. Как он смеялся!.. Столько перенести и «смеяться, как ребенок, - очень чистая, значит, была у него душа. В манере держаться, говорить была не просто интеллигентность, но глубокий аристократизм — необыкновенный синтез, удивительная гармония чего-то древнечувашского и европейского.
После моей лекции о поездке во Францию подошел ко мне и сказал взволнованно:
- И в Париже помнил, чей ты сын... Порадовал. Спасибо, обнять бы тебя. Но...
Махнул рукой и смущенно отошел. Через неделю разыскал меня в институте и попросил лучше обосновать одно место:
- Есть всякие люди... Сплетники, клеветники... Просто завистники...
И процитировал неблагоприятный отзыв о лекции, назвал имя человека, дал ему характеристику.
- Будь осторожен. Не лезь добровольно в руки всяким подонкам. Не давай себя провоцировать.
Хоронили Митту рядом с отцом-матерью — я не видел таких похорон. Перед гробом прошли тысячи и тысячи людей. Матери вели маленьких детей, несли на руках младенцев. Говорили о поэте как о человеке святом. Многие рыдали. Всхлипывали и мужчины. И мне слово дали. Возложил венок. А сказал плохо. Волновался. Да и не требовалось слов. Республика скорбела, народ плакал.
Мало прожил Митта. Но оставил свою поэтическую школу. Это – школа высокой нравственности, гражданского мужества и человечности. Я думаю, что все лучшее, что есть сегодня в чувашской поэзии, вышло из этой школы. Даже Геннадий Айги, кто стал первым из чувашских поэтов известным во всем мире, примыкает к этой школе, быть может, даже вышел из нее, сделав первые шаги под влиянием поэзии и подвига Митты.
Волков, Г. Необыкновенные люди - дары судьбы : [о В. Митте] / Геннадий Волков // Волков, Г. Обыкновенное дело педагога. – Чебоксары, 1993. – С. 237-238.
